фрагментарными вставками довоенных работ, с сакральными числами, с отголосками различных традиций искусства прошлого, но все это собрано и скомпоновано, срежиссировано так, что мы невольно включаемся в это грандиозное действо. Над нашими головами в мощном прыжке на мгновение зависло тяжелое лошадиное туловище, высветилась сталь сабли, взнесенной чьей-то рукой, а за далекой линией горизонта с покатыми холмами и водной гладью, подчеркивающими во многих произведениях акт явления чуда, медленной поступью движется Гала, загадочная улыбка которой уже иная, нежели у Гала, устремляющейся на зрителя верхом на скакуне.

Дали писал «Битву при Тетуане» в разных пространственно-временных измерениях, стремясь достичь особого эффекта космич-ности, другими словами, доказать свою способность вселенского ощущения и видения событий и явлений прошлого и настоящего, способность интуитивно предвосхищать будущее.

Конечно, Дали, обладая даром провидения, не мог не предполагать подобных умозаключений, решив ввести в заблуждение не только сегодняшних, но и последующих исследователей и зрителей. Он всегда противился законченной, абсолютной формуле, постоянно заставляя сомневаться в правомерности той или иной жесткой трактовки созданных им образов. Поэтому никто не вправе сказать с полной определенностью, что же означают его символы, аллегории, метафоры, какой на самом деле смысл вкладывал он в них, какое мистическое значение им придавал. Нам остается не переставать удивляться и задумываться, а это, по-видимому, и было одной из целей, которые преследовал всю жизнь этот гениальный выдумщик и выдающийся мастер искусства XX века. Уместно при этом вспомнить слова критика Понтю-са Юльтена, который находил в творчестве Дали «абсолютное видение реального, где любая очевидность таит загадку» 54.

Как уже говорилось, вторым, на наш взгляд, по значению произведением начала бо-х годов стала картина «Апофеоз Доллара», в которой тоже существуют реминисценции с картинами Мейссонье, цитаты из его полотен. И конечно, здесь мы видим Гала и Сальвадора; ее — такой, какой он представляет свою единственную музу, а его — как бы на картине и вместе с тем вне

ее. Доллар у Дали не просто денежная единица, это скорее магический знак. Здесь художник в большей степени иллюстративен, хотя стремится избегать прямолинейных отождествлений могущества заокеанской валюты. В этой работе достаточно легко прочитывается политический подтекст, так же как и в другом произведении, написанном годом раньше,— «Пятьдесят абстрактных картин, которые смотрятся с двух ярдов меняющимися внутри трех ленинских маскарадов подобно китайцам и смотрятся с шести ярдов как появление головы королевского тигра».