Заслуживает отдельного упоминания и такое произведение Дали, как «Телефон-лангуст», относящееся тоже к 1936 году.

Остроумная комбинация двух противоположных по происхождению объектов — телефонного аппарата и муляжа лангуста, заменяющего трубку телефона,— подчинена идее столкновения рукотворного предмета, появившегося в результате научно-технической революции, и «слепка» живой природы, которая, возможно, еще в состоянии противостоять насилию человека, насилию, порабощающему его самого. Возможно, в этом парадоксальном, алогичном сочетании опосредованно заложена и более глубокая идея. Внешняя абсурдность произведения вызывает различные чувства и мысли. Оно может рассматриваться и лишь как эпатирующая публику пародия, шутка, и как протест против фетишизации техники, средств аудиокоммуникаций, изолирующих людей друг от друга.

Мы вправе трактовать смысл этого на первый взгляд бессмысленного объекта по-своему. Может быть, в телефоне-лангусте интуитивно воплощены идеи, созвучные сегодняшним проблемам экологии культуры, личности, природы. Конечно, эта работа должна анализироваться и в узкопрофессиональном контексте развития концепции дадаизма и сюрреализма; она сродни обтянутым мехом чашке, блюдцу и ложке, созданным фантазией Мэрет Оппенгейм, или рожденному воображением Мэна Рэя утюгу, на гладящей поверхности которого торчат гвозди, или писсуару, превращенному в фонтан Марселем Дюшаном. Однако развер-

Супружеская чета с головами, наполненными облаками.

Дереве, масяо Фрагмент igj6

Телефон-лангуст (Телефон Афродиты).

•936

нутое, широкое толкование образа телефона-лангуста представляется более увлекательным и интригующим. Поэтому приведем высказывание Льюиса Мамфорда из его книги «Искусство и техника»: «Мы не сознаем, что темп нашего движения, которым мы обязаны нашей технической изобретательности, означает... лишь увеличение опасности... Вследствие того что наша техника функционирует не как подчиненный элемент жизни, она становится тиранической, подчиняя нас своим специфическим целям...» 29

Своим творчеством Дали как бы постоянно напоминает о том, что «сон разума рождает чудовищ». Он эпатирует публику, глумится над ней во имя ее же блага и спасения. Сарказмом, жесткой иронией врезаются в память его работы, в которых внешняя сторона смысла всегда противоположна подтексту. Дали прибегает к иносказанию, аллегории, создает будоражащие воображение, вызывающие смешанные чувства образы, наполненные скорбью и гневом. Он обращается к мифологии, ища ответы на терзающие душу вопросы реальной, удручающей и возмущающей действительности. Проводя параллели с доисторическими временами, показывает истоки пороков современного ему общества, ввергающих род людской в пучину пагубных страстей и неисчислимых бед и страданий, в бездну зла, пороков, грозящих человечеству гибелью, самоуничтожением.