И вот праздник наступил. Все ближе барабанный бой. Фигерас сияет огнями. Все витрины любовно разукрашены к празднику и просто ломятся от игрушек. Повсюду толпы народа, крики, шум, смех. Все с нетерпением ждут. Но вот наконец запели трубы, это военный оркестр полка Сан-Кинтин открывает шествие. Великолепное зрелище — как цветной сон, приснившийся ребенку. Уже вечер. На небе за ветвями платанов, раскинувшимися над бульваром, видны звезды. Улицы сияют огнями. И кажется, весь город радостно вторит ритму военного марша. Оркестр идет впереди. За ним — королевская свита. А вот наконец и сами Короли, властители восточных земель. Как они величественны! Как сияют их мантии, усыпанные драгоценными камнями! За Королями, главными действующими

лицами праздника, так любовно взлелеянными нашей детской фантазией в те, уже далекие годы, движется та самая повозка. На высоких колесах она кажется огромной. Впрочем, она и вправду великовата для нашего города, раз ради нее пришлось подрезать ветви акаций, рассаженных по обе стороны главной улицы Фигераса, — иначе повозка просто не могла бы проехать.

Повозка, придуманная Сальвадором, оказалась довольно сложным сооружением. Огромный ящик с открытым верхом; на стенах, вздымая крылья и высовывая огненные языки, виснут драконы — глаза их фосфоресцируют, вспыхивая разноцветными огнями. Замечательное зрелище! На крыльях, вокруг глаз и на языках приклеены "шерстины" из кальки, они колышутся, шелестят и отсвечивают всеми цветами радуги. Видно, что ящик доверху набит игрушками — из него торчат куклы, картонные лошадки и множество всякой другой замечательной всячины.

Детские сердца и без того уже заколотились быстрее, заслышав барабанный бой и марш, исполненный военным духовым оркестром. А тут еще целая гора игрушек! Вся детвора Фигераса устремилась вслед за драгоценной повозкой, размахивая игрушечными фонариками на палках. А впереди, объезжая город, красуются на своих скакунах Короли, и золотятся короны, и сверкают их мантии из тонкой серебряной фольги, взвиваясь павлиньими хвостами над крутыми конскими крупами.

Среди множества нарядных фонариков мне запомнился один, совсем простой — тонкая свеча в бумажной резной воронке. Изо всех сил тянул ее ввысь маленький мальчик, и было заметно, что он недавно плакал. Как разительно отличался этот неприметный фонарик от всех других, разукрашенных тонкой цветной бумагой или плафончиками цветного стекла! Словно белая лилия, озаренная изнутри тонким теплым пламенем, он реял над роскошью и многоцветьем.